Название: "Уезжай".
Автор: minifraidik
Бета: HolyPryce
Жанр: слэш, пост-канон, романс, юст.
Пейринг: алвамарсель. Мимо пробегал приддоньяк и парочка олЭней)
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: все принадлежит ВВК.
Предупреждения: Дик Алву не травил => поехал с ним в Фельп => в мятеже Альдо не участвовал => Катарину не убивал. По желанию можно заметить намеки на Дик/Герард, но это уже вкусовщина.
code
читать дальше
Усталый воин стоит, подпирая полог палатки, и взгляд его мечтательно устремлен вдаль, где за чередой казавшихся бесконечными битв, наконец, показалась долгожданная победа. Так, по мнению Валме, о нем мог бы поведать средней руки писатель, претендующий на лавры Дидериха. Но Марсель не думает о победе. Не занимает его и лагерь «павлинов», чутко спящий на том берегу реки. Его мысли эгоистичны и направлены на собственную персону. Он думает о том, каким был раньше. О хмельной и беззаботной жизни. О бантах и локонах. Да пожалуй, он нынче с теплотой припоминает даже канувшее в небытие пузо. Сегодняшний Марсель – не повеса, не богатенький наследник, даже не авантюрист. Он - солдат, и Валме пытается вспомнить, что и когда в нем так незаметно, но необратимо, изменилось. И ему не нужно оборачиваться, чтобы в мельчайших подробностях, до самой незначительной детали представить человека, которого он считает виновным в своем преображении.
Алва сидит за столом, в маршальской палатке, в задумчивости сложив руки перед собой. Перед ним залитое светом свечей чернильное поле боя. В такие периоды как сейчас, перед важным сражением, Рокэ может не разговаривать сутками. И не спать тоже может. И не есть. О его гениальности ходят легенды. И он гениален, бесспорно. Но там, где другие видят удачливого до сверхъестественного полководца, изумляясь его идеям и шепчась за его спиной о сделке с Леворуким, Марсель видит цену, которую платит Алва за Талиг и его победы. На него уже пытались надеть корону, он же, смеясь, отверг предложение, опустившись на колено перед Катариной. Предоставив Олларию регенту и Проэмперадору Эпинэ, Алва остался Первым маршалом, защищающим все еще пустующий трон. Помнится, тогда Марсель даже горевал, что нескоро еще начнется война, достойная изломной заварушки. Но не прошло и года, как Золотой Договор рассыпался прахом, А Талиг и Гайифа вцепились друг в друга намертво. Восьмой месяц они грызли друг другу глотки, уже завтра должна была подойти объединенная армия под командованием маршалов Севера и Юга, и Марсель понимал, что сегодня не сможет заставить Алву поспать даже пару часов.
Раздосадованный Валме, не выдержав, все-таки повернулся. У ног Алвы дремал Котик, а на койке, сидя и уронив голову на грудь, спал вымотанный Герард. Мальчишка стал кавалеристом, добился своего. Недавнее ранение заставило его ненадолго вернуться порученцем к Первому маршалу. Но Герард и этому был рад. Он до сих пор смотрел на Алву с обожанием, и Марселю впору было бы заволноваться, если бы он не понимал, что для отпрыска Арамоны, Алва – недостижимый и непостижимый идеал. А того, что скрыто за этим ореолом героизма, Герард попросту не рассмотрел. Не потому что был глуп , нет. Просто некоторые герои остаются героями навсегда. Марсель был обязан мальчишке большим, чем собственной жизнью. Когда его не было рядом, именно Герард заслонил собой Рокэ, и чудо, что он сам остался жив, получив лишь свинцовый сувенир в левое плечо. Кажется, именно тогда у Марселя и развилась навязчивая идея, что стоит ему покинуть Алву, тот обязательно умрет. «Уезжай», - просил его Рокэ бесчисленное количество раз. Просил шепотом ночью, когда между ними не было и миллиметра. Орал, срывая к кошкам голос. Пытался заставить властью Первого Маршала, но переупрямить Валмона у него так и не вышло. Марсель гордился этим несказанно. Как гордился и прядкой ранней седины, что вилась в смольных волосах Ворона.
- Это, - говорил Рокэ, наматывая прядь на палец, - целиком твоя вина. Раньше меня бросал в бой страх за Талиг, теперь еще и страх за тебя.
Крамольные речи для Первого маршала Талига и самое бесценное признание, которое слышал Марсель в своей жизни.
В освященном неровным светом пространстве перед палаткой появился Ричард. Прошел внутрь, чуть задев плечом и едва заметно улыбнувшись. Марсель улыбнулся в ответ. Даже у него теперь язык не поворачивался называть Окделла Диконом. На такое была способна теперь, пожалуй, лишь Катари. Дику тоже опротивела война. Мальчишеское желание стать героем постепенно сменилось осознанием того, что смысл и романтику в войне, находят лишь те, чье место в строю. Для Ричарда, как и для Марселя, там места не было. Хотя надо признать, они оба неплохо вписались. Это сближало их, давая неплохой повод для шуток по вечерам. От хронически спесивого Человека Чести в Ричарде за три года в оруженосцах у Алвы совсем ничего не осталось. Остался просто честный человек, который был Марселю весьма симпатичен. Все же за эти три года Рокэ удалось и из поросенка сделать приличного человека. А из Валмона – солдата. Волшебник Алва. Сказочница судьба.
Дик скользит взглядом по столу, смещает что-то из обозначений. Алва поднимает на него глаза и благодарно кивает.
- Первый эскадрон отправлен на четвертую линию. Бергеры усилили патрули на внешней. Выслали новый пароль. В разъездах большей частью полк Дорсена. Эти из Придды. По личной инициативе. Ждут земляков. Говорят, полк Придда подойдет одним из первых, – отчитывается Ричард.
- Сомневаюсь, – едва заметно качает головой Алва и тянется за почтой. – Держи. В срочном послании от регента Первому Маршалу внезапно оказалось личное послание от Катарины Ариго Ричарду Окделлу.
- Спасибо, эр Рокэ, – Дик принимает послание от королевы, и взгляд его теплеет.
Он садится на койку рядом с Герардом. Неустойчивое походное ложе прогибается под его весом, и голова Герарда соскальзывает ему на плечо. Дик осторожно сдвигается ближе, чтобы не потревожить чуткий сон рэя Кальперадо, а наоборот сделать его более комфортным, и принимается читать. В послании от Катари есть еще одно, от сестры, самой верной фрейлины ее величества.
Взгляд Марселя возвращается к Алве. Тот смотрит в ответ непроницаемым, в сумраке кажущимся темным, взглядом. Затем поднимается.
- Ричард, - обращается он к своему оруженосцу. – Ночуете с Герардом здесь. Охраняете стратегически важный план. Я - на внешнюю, в случае чего, искать там. На рассвете – в разъезд.
- Да, мой маршал, – тихо, чтобы не разбудить Герарда, но по-военному четко откликается Дик.
Алва выходит. Марсель следом.
- Еще одна бессонная ночь, – сетует Валме, злобно поглядывая на Ворона.
- Я не заставляю тебя сопровождать меня.
- Ага, – кивает Марсель и, как привязанный, идет за Рокэ дальше.
***
Солнце даже крохотным кусочком не появилось еще из-за горизонта, лишь переливающаяся золотом полоса виднелась на востоке, знаменуя рассвет, а не спавший и часа Марсель встречает долгожданных визитеров. Весь лагерь радостно свистит и выкрикивает что-то вслед двум стремительным всадникам. Север и Юг, два маршала – одно лицо.
Эмиль спешивается первым, почти на ходу сгребая Марселя в охапку. И не скажешь, что в седле всю ночь - чтобы обогнать армию и успеть обсудить с Рокэ все самое важное еще до завтрака. Савиньяк разгорячён скачкой и предстоящим боем. Отпустив Марселя, он ныряет головой в наполненную дождевой водой поилку. С ругательствами и хохотом стряхивает с себя ледяную, до ломоты в зубах, воду.
- Лошадей ЭТИМ поить больше нельзя, – комментирует Лионель.
Эмиль все еще смеется, оказавшись рядом с близнецом, и проводит холодными, мокрыми руками по его волосам. Ли чуть поворачивает голову и касается губами раскрытой и влажной ладони брата. Жест едва уловим и незаметен ни для кого, кроме Марселя, стоящего рядом. Мастерство тайно выражать свои чувства, отточенное годами.
Завидев Рокэ, близнецы хитро переглядываются и хватают Алву, намереваясь и его искупать в поилке. Марсель вздыхает и спешит его вызволять. Котик радостным лаем будит всех, кого еще не поднял учиненный появлением Савиньяков переполох.
С появлением Арно и Валентина про завтрак все благополучно забывают. До прихода основных сил еще пара часов, резерв – в сутках езды, выигранное время все стремятся потратить с наибольшей пользой.
Марсель теряет к беседе интерес уже спустя полчаса, но для людей, собравшихся в маршальской палатке, в миг ставшей тесной, эти часы - на вес золота. Скорый бой, ставший причиной оживленной беседы, убивает все надежды Марселя на скорый завтрак.
- Обойти перелесок и ударить с тыла? – предлагает Эмиль.
- Бесполезно, - возражает Арно. – Можно даже фульгатов не слать, все равно не успеем.
- И что тогда? Напрямик двинуть? – упирается Эмиль.
- Арно прав, – поддерживает младшего из братьев Лионель. – Если вести огонь с фланга, это грозит письменным приказом о расположении войск.
Пока Савиньяки спорят друг с другом, рождая в семейных спорах тактику войны, Придд и Окделл склоняются над картой, что-то увлеченно обсуждая, тыча пальцами в маршрутные листы и время от времени обращаясь к каким-то древним талмудам по военной стратегии. Герард добросовестно делает пометки о результате совместных усилий.
Это уже не вчерашние дети, думается наблюдательному Марселю, и даже не позавчерашние. Когда-то Арно слушал братьев, раскрыв рот, боясь вставить хоть слово, а теперь пытается переубедить Эмиля в вопросах кавалеристских атак. И нередко переубеждает. Он по-прежнему много улыбается. Только теперь, благодаря ему, улыбаться стал и Валентин. Это хорошо. Ему идет улыбка. Ему идет влюбленность.
Вот и сейчас Придд улыбается, что-то разъясняя Дику. Их, вечных соперников, тоже примерили время, армия, Арно и война. А может, и еще что-то, что изменило их всех. Незаметно и необратимо.
Через несколько дней, когда напряжение предстоящего сражения становится почти осязаемо, им с Рокэ все-таки удается остаться вдвоем.
- Уезжай.
В темноте не видно белых прядей, и Марсель гладит волосы Рокэ без разбора.
- Не жди окончание кампании, – Росио очень серьезен. – Я отпущу Дика. Три года уже прошло. Ее Величество найдет ему более подходящее призвание, чем то, что смог предложить я. Возвращайся в Олларию с ним.
- Знаешь, что меня пугает в тебе больше всего? – спрашивает Марсель.
- И что же? – Рокэ улыбается. Кажется, ему пришелся по душе такой вопрос.
- Меня пугает не твое желание жить на войне, а твое желание умереть на войне, – отвечает наследник Валмона.
Рокэ вздрагивает.
- Я не уеду, ты же знаешь, – вздыхает Марсель притягивая Алву ближе. – А с Диком отпусти Герарда. Они еще могут изменить свою судьбу.
- Герард слишком… солдат, – вздыхает Алва. – Жестоко отсылать его.
- А я слишком дипломат, и что из того?
Рокэ молчит, улыбаясь в темноте, а затем ищет чужие губы.
Автор: minifraidik
Бета: HolyPryce
Жанр: слэш, пост-канон, романс, юст.
Пейринг: алвамарсель. Мимо пробегал приддоньяк и парочка олЭней)
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: все принадлежит ВВК.
Предупреждения: Дик Алву не травил => поехал с ним в Фельп => в мятеже Альдо не участвовал => Катарину не убивал. По желанию можно заметить намеки на Дик/Герард, но это уже вкусовщина.
code
читать дальше
Усталый воин стоит, подпирая полог палатки, и взгляд его мечтательно устремлен вдаль, где за чередой казавшихся бесконечными битв, наконец, показалась долгожданная победа. Так, по мнению Валме, о нем мог бы поведать средней руки писатель, претендующий на лавры Дидериха. Но Марсель не думает о победе. Не занимает его и лагерь «павлинов», чутко спящий на том берегу реки. Его мысли эгоистичны и направлены на собственную персону. Он думает о том, каким был раньше. О хмельной и беззаботной жизни. О бантах и локонах. Да пожалуй, он нынче с теплотой припоминает даже канувшее в небытие пузо. Сегодняшний Марсель – не повеса, не богатенький наследник, даже не авантюрист. Он - солдат, и Валме пытается вспомнить, что и когда в нем так незаметно, но необратимо, изменилось. И ему не нужно оборачиваться, чтобы в мельчайших подробностях, до самой незначительной детали представить человека, которого он считает виновным в своем преображении.
Алва сидит за столом, в маршальской палатке, в задумчивости сложив руки перед собой. Перед ним залитое светом свечей чернильное поле боя. В такие периоды как сейчас, перед важным сражением, Рокэ может не разговаривать сутками. И не спать тоже может. И не есть. О его гениальности ходят легенды. И он гениален, бесспорно. Но там, где другие видят удачливого до сверхъестественного полководца, изумляясь его идеям и шепчась за его спиной о сделке с Леворуким, Марсель видит цену, которую платит Алва за Талиг и его победы. На него уже пытались надеть корону, он же, смеясь, отверг предложение, опустившись на колено перед Катариной. Предоставив Олларию регенту и Проэмперадору Эпинэ, Алва остался Первым маршалом, защищающим все еще пустующий трон. Помнится, тогда Марсель даже горевал, что нескоро еще начнется война, достойная изломной заварушки. Но не прошло и года, как Золотой Договор рассыпался прахом, А Талиг и Гайифа вцепились друг в друга намертво. Восьмой месяц они грызли друг другу глотки, уже завтра должна была подойти объединенная армия под командованием маршалов Севера и Юга, и Марсель понимал, что сегодня не сможет заставить Алву поспать даже пару часов.
Раздосадованный Валме, не выдержав, все-таки повернулся. У ног Алвы дремал Котик, а на койке, сидя и уронив голову на грудь, спал вымотанный Герард. Мальчишка стал кавалеристом, добился своего. Недавнее ранение заставило его ненадолго вернуться порученцем к Первому маршалу. Но Герард и этому был рад. Он до сих пор смотрел на Алву с обожанием, и Марселю впору было бы заволноваться, если бы он не понимал, что для отпрыска Арамоны, Алва – недостижимый и непостижимый идеал. А того, что скрыто за этим ореолом героизма, Герард попросту не рассмотрел. Не потому что был глуп , нет. Просто некоторые герои остаются героями навсегда. Марсель был обязан мальчишке большим, чем собственной жизнью. Когда его не было рядом, именно Герард заслонил собой Рокэ, и чудо, что он сам остался жив, получив лишь свинцовый сувенир в левое плечо. Кажется, именно тогда у Марселя и развилась навязчивая идея, что стоит ему покинуть Алву, тот обязательно умрет. «Уезжай», - просил его Рокэ бесчисленное количество раз. Просил шепотом ночью, когда между ними не было и миллиметра. Орал, срывая к кошкам голос. Пытался заставить властью Первого Маршала, но переупрямить Валмона у него так и не вышло. Марсель гордился этим несказанно. Как гордился и прядкой ранней седины, что вилась в смольных волосах Ворона.
- Это, - говорил Рокэ, наматывая прядь на палец, - целиком твоя вина. Раньше меня бросал в бой страх за Талиг, теперь еще и страх за тебя.
Крамольные речи для Первого маршала Талига и самое бесценное признание, которое слышал Марсель в своей жизни.
В освященном неровным светом пространстве перед палаткой появился Ричард. Прошел внутрь, чуть задев плечом и едва заметно улыбнувшись. Марсель улыбнулся в ответ. Даже у него теперь язык не поворачивался называть Окделла Диконом. На такое была способна теперь, пожалуй, лишь Катари. Дику тоже опротивела война. Мальчишеское желание стать героем постепенно сменилось осознанием того, что смысл и романтику в войне, находят лишь те, чье место в строю. Для Ричарда, как и для Марселя, там места не было. Хотя надо признать, они оба неплохо вписались. Это сближало их, давая неплохой повод для шуток по вечерам. От хронически спесивого Человека Чести в Ричарде за три года в оруженосцах у Алвы совсем ничего не осталось. Остался просто честный человек, который был Марселю весьма симпатичен. Все же за эти три года Рокэ удалось и из поросенка сделать приличного человека. А из Валмона – солдата. Волшебник Алва. Сказочница судьба.
Дик скользит взглядом по столу, смещает что-то из обозначений. Алва поднимает на него глаза и благодарно кивает.
- Первый эскадрон отправлен на четвертую линию. Бергеры усилили патрули на внешней. Выслали новый пароль. В разъездах большей частью полк Дорсена. Эти из Придды. По личной инициативе. Ждут земляков. Говорят, полк Придда подойдет одним из первых, – отчитывается Ричард.
- Сомневаюсь, – едва заметно качает головой Алва и тянется за почтой. – Держи. В срочном послании от регента Первому Маршалу внезапно оказалось личное послание от Катарины Ариго Ричарду Окделлу.
- Спасибо, эр Рокэ, – Дик принимает послание от королевы, и взгляд его теплеет.
Он садится на койку рядом с Герардом. Неустойчивое походное ложе прогибается под его весом, и голова Герарда соскальзывает ему на плечо. Дик осторожно сдвигается ближе, чтобы не потревожить чуткий сон рэя Кальперадо, а наоборот сделать его более комфортным, и принимается читать. В послании от Катари есть еще одно, от сестры, самой верной фрейлины ее величества.
Взгляд Марселя возвращается к Алве. Тот смотрит в ответ непроницаемым, в сумраке кажущимся темным, взглядом. Затем поднимается.
- Ричард, - обращается он к своему оруженосцу. – Ночуете с Герардом здесь. Охраняете стратегически важный план. Я - на внешнюю, в случае чего, искать там. На рассвете – в разъезд.
- Да, мой маршал, – тихо, чтобы не разбудить Герарда, но по-военному четко откликается Дик.
Алва выходит. Марсель следом.
- Еще одна бессонная ночь, – сетует Валме, злобно поглядывая на Ворона.
- Я не заставляю тебя сопровождать меня.
- Ага, – кивает Марсель и, как привязанный, идет за Рокэ дальше.
***
Солнце даже крохотным кусочком не появилось еще из-за горизонта, лишь переливающаяся золотом полоса виднелась на востоке, знаменуя рассвет, а не спавший и часа Марсель встречает долгожданных визитеров. Весь лагерь радостно свистит и выкрикивает что-то вслед двум стремительным всадникам. Север и Юг, два маршала – одно лицо.
Эмиль спешивается первым, почти на ходу сгребая Марселя в охапку. И не скажешь, что в седле всю ночь - чтобы обогнать армию и успеть обсудить с Рокэ все самое важное еще до завтрака. Савиньяк разгорячён скачкой и предстоящим боем. Отпустив Марселя, он ныряет головой в наполненную дождевой водой поилку. С ругательствами и хохотом стряхивает с себя ледяную, до ломоты в зубах, воду.
- Лошадей ЭТИМ поить больше нельзя, – комментирует Лионель.
Эмиль все еще смеется, оказавшись рядом с близнецом, и проводит холодными, мокрыми руками по его волосам. Ли чуть поворачивает голову и касается губами раскрытой и влажной ладони брата. Жест едва уловим и незаметен ни для кого, кроме Марселя, стоящего рядом. Мастерство тайно выражать свои чувства, отточенное годами.
Завидев Рокэ, близнецы хитро переглядываются и хватают Алву, намереваясь и его искупать в поилке. Марсель вздыхает и спешит его вызволять. Котик радостным лаем будит всех, кого еще не поднял учиненный появлением Савиньяков переполох.
С появлением Арно и Валентина про завтрак все благополучно забывают. До прихода основных сил еще пара часов, резерв – в сутках езды, выигранное время все стремятся потратить с наибольшей пользой.
Марсель теряет к беседе интерес уже спустя полчаса, но для людей, собравшихся в маршальской палатке, в миг ставшей тесной, эти часы - на вес золота. Скорый бой, ставший причиной оживленной беседы, убивает все надежды Марселя на скорый завтрак.
- Обойти перелесок и ударить с тыла? – предлагает Эмиль.
- Бесполезно, - возражает Арно. – Можно даже фульгатов не слать, все равно не успеем.
- И что тогда? Напрямик двинуть? – упирается Эмиль.
- Арно прав, – поддерживает младшего из братьев Лионель. – Если вести огонь с фланга, это грозит письменным приказом о расположении войск.
Пока Савиньяки спорят друг с другом, рождая в семейных спорах тактику войны, Придд и Окделл склоняются над картой, что-то увлеченно обсуждая, тыча пальцами в маршрутные листы и время от времени обращаясь к каким-то древним талмудам по военной стратегии. Герард добросовестно делает пометки о результате совместных усилий.
Это уже не вчерашние дети, думается наблюдательному Марселю, и даже не позавчерашние. Когда-то Арно слушал братьев, раскрыв рот, боясь вставить хоть слово, а теперь пытается переубедить Эмиля в вопросах кавалеристских атак. И нередко переубеждает. Он по-прежнему много улыбается. Только теперь, благодаря ему, улыбаться стал и Валентин. Это хорошо. Ему идет улыбка. Ему идет влюбленность.
Вот и сейчас Придд улыбается, что-то разъясняя Дику. Их, вечных соперников, тоже примерили время, армия, Арно и война. А может, и еще что-то, что изменило их всех. Незаметно и необратимо.
Через несколько дней, когда напряжение предстоящего сражения становится почти осязаемо, им с Рокэ все-таки удается остаться вдвоем.
- Уезжай.
В темноте не видно белых прядей, и Марсель гладит волосы Рокэ без разбора.
- Не жди окончание кампании, – Росио очень серьезен. – Я отпущу Дика. Три года уже прошло. Ее Величество найдет ему более подходящее призвание, чем то, что смог предложить я. Возвращайся в Олларию с ним.
- Знаешь, что меня пугает в тебе больше всего? – спрашивает Марсель.
- И что же? – Рокэ улыбается. Кажется, ему пришелся по душе такой вопрос.
- Меня пугает не твое желание жить на войне, а твое желание умереть на войне, – отвечает наследник Валмона.
Рокэ вздрагивает.
- Я не уеду, ты же знаешь, – вздыхает Марсель притягивая Алву ближе. – А с Диком отпусти Герарда. Они еще могут изменить свою судьбу.
- Герард слишком… солдат, – вздыхает Алва. – Жестоко отсылать его.
- А я слишком дипломат, и что из того?
Рокэ молчит, улыбаясь в темноте, а затем ищет чужие губы.
@темы: отблески этерны
-
-
31.01.2014 в 14:04жесть, и какая прекрасная!
-
-
31.01.2014 в 18:39-
-
31.01.2014 в 19:04-
-
10.05.2014 в 15:38Мне съело это мозг:
«– Если вести огонь с фланга, это грозит диспозицией.»
Простите, что? Если быть в курсе значения слова "диспозиция", это предложение имеет очень мало смысла. Не надо вставлять военные термины для красного словца, не зная их значения...
"Если вести огонь с фланга, это грозит письменным приказом о расположении войск"
Как вариант - планом их размещения.
Вы это имели в виду или перепутали слово с каким-то другим?
-
-
28.05.2014 в 01:47Спасибо за замечание, я исправила ^^
-
-
28.05.2014 в 16:40если предлагать, как это можно исправить... хм. Вообще этот момент можно немного глубже разобрать:
- Обойти перелесок и ударить с тыла? – предлагает Эмиль.
- Бесполезно, - возражает Арно. – Можно даже фульгатов не слать, все равно не успеем.
- И что тогда? Напрямик двинуть? – упирается Эмиль.
- Арно прав, – поддерживает младшего из братьев Лионель. – Если вести огонь с фланга, это грозит <чем-нибудь страшным>.
Во-первых, Арно говорит о бесполезности ударить в спину и бросания в бой легкой конницы.
Ли возражает Эмилю, признавая, что младший прав, и следующим предложением говорит о том, что идти напролом грозит чем-то страшным. Ну точно не диспозицией в этой ситуации. Ли сам как бы пишет диспозицию, и грозить ему она не может. Или кто-то из маршалов пишет. Но в любом случае, его вторая фраза мало имеет общего с ремаркой Арно.
Тогда нужно, скорее написать как бы в дополнение к "Арно прав" фразу "А ЕСЛИ вести огонь с фланга..."
Тогда смотрим, чем может грозить вести огонь с фланга.
Неожиданным подкреплением дриксов? Обстрелом из пушек? Тем, что их могут обойти и ударить по стрелковым батальонам? Вариантов несколько, но не письменным приказом на отданный приказ наступать напролом вражеским позициям точно.
Надеюсь, стало понятнее.
И простите меня, я немного упорота по военной тактике. Не то чтобы сильно разбираюсь, но приходилось описывать военные действия, и дабы не писать чухню, пришлось немного про это почитать)